Я в разных типологиях: тыцЗнак зодиака - Дева. Я, кстати, не верю в ту хрень, которая обо мне написана. Знак восточного гороскопа: Деревянная собака Лунный день: 11 Типология Майерс-Бриггс: ENFJ Соционический тип: Гамлет, интуитивный подтип Архетипы Подольской: Странник Психе-йога: Руссо
Не самый толковый я человек. И шило в жопе у меня потрясающих размеров. Это для кого-то еще секрет?
Моё живое человеческое любопытство притащило и угнездило меня в Днепропетровске сроком на чутъ более чем шестъ месяцев. За это время я сделала доволъно мало достойных штук, не особо толково проведя время в чертовски чужеродной обстановке: сперва под гнётом полусумасшедшей свекрови, после - на днище мира в однокомнатной клетушке (крыша протекала, тараканы размером с пятак, очуменный вид на свалку). Но! На правах вечного туриста там было интересно - совершенно другая атмосфера, возможностъ получения серии сдвигов парадигмы (в общем-то, в правилъную практическую сторону), знание украинского националъного суржика на твердые четыре с минусом. А! И еще я побриласъ под пятъ мм как-то раз, об этом лучше скажет фото номер раз:
В моей биографии появилосъ несколъко занимаелъных фактов. К примеру, в последний денъ моего первого пребывания свекровъ моя, бесценная моя полусумасшедшая свекровъ (она зваласъ Татъяна), отыскала у меня в вещах две последние пятки украинской дудки и торжествующе вызвала суровых украинских ментов, разбудивших меня в четыре часа невеселого утра перед поездом. Дело было плохо.
Но в итоге даже ментов проняло, что баба внатуре нездоровая личностъ, и мы отделалисъ однократной дачей взятки. В пятъ утра я оказаласъ на улице со всеми шмотками и без всех денег вообще, но! зато позитивно не в ментовке, что не может не радоватъ.
Зато в чём Украине не отказатъ, так это в особой прелести полей. Временной. Мне, как жителю Уралъских лесов, очутитъся в степи было приколъно и ново, но в конце-концов это предсказуемо подзаебало; и стало понятно, как я люблю люблю родные пейзажи, и как мне не хватало сосен над головой.
Жизнь полна приятных впечатлений. Поздний летний вечер, протяженный, тянущийся и уже не столько жаркий, сколько хранящий память о той жаре, тепло и не душно – отличная погода для прогулок. По улицам в центре города бродит разномастный народ, едино мне интересный – задерживаю взгляд на каждом третьем, про себя поражаясь неизменно – боги, какие люди разные! Какие красивые, разные, непохожие – и в голове одновременно возникают десятки образов и сравнений, которые по сути и есть представление и содержание мое. Не скучно, уютно и тепло – рядом Саша, держит за руку, периодически подмигивает, но вообще – сосредоточенно тащит по пути к конечной цели. Целеустремленности в нем на двоих, и это очень хорошо! – я чувствую себя свободно и необремененно, чуя рядом такую силу и энергию. Это как плыть по течению огромной бурной реки – её не затрудняет нести вместе со своим потоком еще и твою лодчонку, а ты как-то доверяешься, откидываешься на спину и смотришь ввысь – и небо такое красивое, что просто невозможно; и так спокойно, что не смеешь верить.
Обещанного мне лета так и не случилось, и потому я наслаждаюсь жизнью под одеялом в компании книг. Сашка уехал в город, обещает скоро вернуться. На улице сырость и слякоть, но воздух свежий, прохладный - между нами говоря, подобной погоды мне сверх меры хватило в Снежинске, и я с удовольствием от нее сбежала - ... чтобы попасть точно в такую же. Ну да ладно, мелочи. Главней всего, как водится, погода в доме - мало того, что я начинаю чувствовать себя на своем месте (забытое ощущение - дома у меня не было уже давно), так я еще и с уверенностью могу сказать, что мне здесь, черт возьми, ХОРОШО! Долгожданное успокоение. Меня любят. Любят! В этом человеке открывается целый мир - он чрезвычайно мне интересен. Кажется, перспектива свадьбы становится неизбежной, уехать отсюда я просто не смогу. Прирастаю, прорастаю - Джа, благослови, дай мне мудрости, чтобы все это не потерять. Настают лучшие времена, и только сейчас я могу с уверенностью сказать, что все будет хорошо.
А я тут подумала: я нашла, наконец, человека, которого не стыдно идеализировать. Он, что весьма странно, замечательный вообще весь, явных недостатков я даже не могу заметить. Это приятно осознавать.
— Ничего ты не знаешь, Джон Сноу. Крадут только дочерей, а не жен. И это вы воры, а не мы. Вы захапали себе весь мир и поставили Стену, чтобы отгородиться от вольного народа. — Да ну? — Иногда Джон забывал, до чего она дикая, но Игритт ему быстро напоминала. — Как же это так получилось?
Игритт и Джон— Боги создали землю для всех людей, но потом пришли короли с коронами и стальными мечами и потребовали ее себе. Мои деревья, говорили они, — не ешьте с них яблок. Мой ручей — не ловите в нем рыбу. Моя земля, мой замок, моя дочь, уберите руки, не то я отрублю их, но если вы поклонитесь мне, я, может, и дам вам понюхать. Вы обзываете нас ворами, но вор хотя бы должен быть храбрым, умным и ловким, а поклонщик только и умеет, что кланяться. — Харма и Мешок Костей приходят не за рыбой и яблоками. Они берут мечи и топоры, пряности, шелк и меха. Они хватают каждую монету и каждое колечко, какие им попадутся, бочки с вином летом и бочки с солониной зимой, а женщин забирают во всякое время и тащат все это за Стену. — Ну и что? Пусть бы меня лучше украл сильный мужчина, чем отец отдал бы какому-нибудь слабаку. — Хорошо тебе говорить. А если бы тот, кто тебя украл, был тебе противен? — Если он сумел меня украсть, значит, он проворный, хитрый и храбрый, и сыновья от него родятся такие же. Почему он должен быть мне противен? — Может, он никогда не моется, и от него разит, как от медведя. — Тогда я спихнула бы его в ручей или водой бы окатила. Да от мужчин и не должно пахнуть цветами. — Что в них плохого, в цветах? — Ничего — для пчелки. Мне подавай вот это. — Рука Игритт метнулась к его ширинке, но Джон перехватил ее. — А если бы мужчина, укравший тебя, пил горькую? Если бы он был жестоким? — Джон стиснул пальцы, чтобы до Игритт лучше дошло. — Если бы он тебя бил? — Я бы перерезала ему глотку, пока он спал. Ты ничего не знаешь, Джон Сноу. — И она вывернулась от него, как угорь. Он знал одно: она дикая душой и телом. Об этом легко забыть, когда они смеются или целуются, но потом кто-нибудь непременно говорит или делает то, что напоминает им о стене между их мирами. — Либо женщина, либо нож — и то и другое мужчина иметь не может. Наши матери сызмальства учат этому дочек. — Игритт с вызовом тряхнула своей рыжей гривой. — И землей человек владеть не может, как не может владеть морем или небом. Твои поклонщики думают иначе, но Манс покажет вам, что вы ошибаетесь. Красиво сказано, да только пустые это слова. Джон оглянулся, чтобы убедиться, что магнар их не слышит. Эррок, Чирей и Пеньковый Дан шли в нескольких ярдах за ними, но не обращали на них внимания. Чирей, как обычно, жаловался на свою задницу. — Игритт, — сказал Джон вполголоса, — Мансу не выиграть эту войну. — Ты ничего не знаешь, Джон Сноу. Ты еще не видел, как сражается вольный народ! Одичалые дерутся как герои или как демоны, в зависимости от того, кто говорит, но кончается это всегда одним и тем же. Они дерутся с бесшабашной отвагой, и каждый сам себе голова. — Я не сомневаюсь, что все вы храбрецы, но в битве дисциплина всегда берет верх над доблестью. Рано или поздно Манс потерпит поражение, как все Короли-за-Стеной до него. И когда это случится, ты умрешь. Вы все умрете. Игритт посмотрела на него с такой злобой, как будто хотела его ударить. — Не вы, а мы. Ты тоже. Ты больше не ворона, Джон Сноу. Я поклялась в этом, и ты лучше меня не подводи — Она прижала его к дереву и поцеловала прямо в губы у всех на виду. Кригг-Козел стал подзадоривать ее, кто-то еще засмеялся. Джон, несмотря на все это, поцеловал ее в ответ. Когда они наконец оторвались друг от друга, Игритт пылала румянцем. — Ты мой, — шепнула она. — Ты мой, а я твоя. Умирать так умирать, Джон Сноу, — все когда-нибудь умирают. Но сначала мы поживем. — Да. — У него перехватило горло. — Сначала поживем.
А у меня начинается новый большой этап в жизни. Пятнадцатого числа я сажусь на поезд. Семнадцатого я буду уже в Днепропетровске. Первый раз в жизни покупала железнодорожные билеты.) Двое суток в двух поездах - прикольно. Четыре часа успею пробыть в Москве, чего б такого все это время делать. Надеюсь, на границе проблем не возникнет. Как я рада безвизовому проезду, словами не передать.
Если все пойдет гладко, с сентября переселяюсь в Украину окончательно. Перемены обещают быть к лучшему.
"Я спокойно принимаю собственные силы и слабости. Ум - вот мое оружие. У брата Джейме есть меч, у короля Роберта боевой молот, а у меня разум. А он нуждается в книгах, как меч в точильном камне, чтобы не затупиться." Тирион. Игра Престолов.
С Сашей каждое утро списываемся - натурально кидаюсь к ноутбуку спустя секунды после пробуждения, практически стопроцентно, что мне уже написали, либо меня ждут. Скучаю по нему неимоверно. Тем временем, остается уже почти месяц, а это всего 744 часа. Пишет мне сегодня:
Все-таки мы свадьбу и правда планируемМне сегодня такой сон символичный приснился! Короче,снится мне Саша Белый из "Бригады" со своей женой,та серия,где у них свадьба,как раз весь движ-невеста в белом платье,а жених в костюме,и будто он-это я,а она-это ты. И вот. Они/мы стоим лицом к друг-другу, и тут вдруг мы взрываемся,вначале ты,потом я. И вот,когда ты взорвалась,я стою весь в твоей крови. Думаю,это хороший знак:кровь снится к родне. И это единственные сны,с кровью,которые у меня сбываются. Несколько раз в моих снах фигурировала кровь,и каждый ра3-к появлению родственников.
Мы породнимся с тобой,вот и всё. Вот к чему этот сон.
— Здесь столько зелени, — сказала она. — Это сейчас, — согласился сир Джорах. — Но видели бы вы эти края, когда степь цветет и темно-красные цветы морем крови заливают ее от горизонта до горизонта. Но настает сухая пора, и мир этот обретает цвет старой бронзы. А это всего лишь хранна, дитя. Здесь существуют сотни разновидностей трав: со стеблями желтыми, как лимон, и темными, как индиго, синие травы, оранжевые травы, травы переливающиеся. Говорят, что в краю теней за Асшаем растут океаны призрак-травы; стебли ее бледны, как молочное стекло, и поднимаются выше головы сидящего на коне всадника. Трава эта убивает все остальные и в темноте светится отблеском пламени, сжигающего погибшие души. Дотракийцы утверждают, что однажды призрак-трава покроет весь мир, и тогда вся жизнь закончится.
Устаю, от всего устаю. Нервное напряжение совершенно выматывает, каждый день прихожу домой в одиннадцать и жду звонка. Господи, кто бы знал, как я не люблю ожидание, как я не люблю по комнате метаться, это как ломка, психологическая зависимость, а от неё-то избавиться почти нереально, кому, как не мне, это знать. Что за жизнь - от звонка до звонка. В промежутках - текст писем, который, сдается мне, и восьмой части того, что я хочу сказать, не передает и не передаст никогда. Стихи не могу читать. Всё - не про меня, не цепляет. Представляете - я забросила свой основной наркотик? Слова почему-то уже не стучат, а тихо падают мертвыми летучими мышами, глухо перекатываясь по моей дырявой крыше. Расстояние, расстояние, как ты меня расстраиваешь и раскалываешь, окаянное.
Ноябрь – почти имбирь. Я не люблю имбирь. Я не люблю корицу и сладкий ванильный дух. Я не хочу решать to be или not to be. Я не умею выбрать только одно из двух. Рынки полны хурмой. Я не люблю хурму. Я не люблю дожди, золото и сквозняк. Я проживу без них. Только вот не пойму, как без того прожить, что не любить нельзя. Как без тебя прожить. Кем без тебя прожить. С кем без тебя прожить, если нельзя с тобой. Осень ввела режим, строгий такой режим, осень ввела войска, правила и конвой. Птицы ушли на юг. Рыбы зарылись в ил. Осень ввела войска. Осень взвела курок. Мне не хватает слов. Мне не хватает сил. Это чужая ты. Это чужой порог. Дальше уже нельзя, дальше твое тепло. Я не могу войти. Я не хочу на чай. Слышишь, они идут – каплями за стеклом. Скоро меня найдут. Здесь комендантский час. Запах - протяжный стон, даже дышу с трудом, вязкий густой туман держит дверной проем.
Саша привносит в мою жизнь новые впечатления. Например, вчера он конкретно подгрузил меня сообщением о том, что ему, дескать, нравится мой акцент. Тут-то до меня впервые в жизни дошло, что для украинцев Я говорю с акцентом - жесткий уральский выговор, как он выразился. Прикольно. Люблю свои внезапные осознания, они такие внезапные. Еще этот страшный человек за мной следит. Наблюдает, как он говорит, но со стороны это похоже на подозрение в государственной измене, версия которого день за днем становится все более реальной в его глазах. Вообще, интересный опыт: меня никто до него толком, оказывается, и не ревновал. Это так, детские шуточки были, бета-версия. Этот уникум выдает чувства на полную, одним потоком. А, да, версия его социотипа, кстати, только одна - Жуков. Агрессор как он есть. Он такой Жуков, что Я рядом с ним - трепетная барышня, что, кстати, вполне объяснимо (эмпатия - наше главное и основное).
Кстати, Саша старше меня на 12 лет. Зовет замуж. Я, пожалуй, соглашусь - а чего бы и нет, в принципе, хорошая перспектива. Опять же, человек он отличный, на всю жизнь впечатлений хватит. Окончательно переезжаю в Днепропетровск по осени.
О таких говорят - "не встречайся, не подходи, ведь они не доживут не только что до седин, им не отмерено даже тридцати..." Впрочем, они это знают и не гребет. О таких говорят - "осторожней будь, берегись, эти просто не знают, что же такое жизнь, и они положат себя и тебя за гроши, просто раз не вписавшись в слишком крутой поворот". Их нещадно заносит, ломает по всем фронтам, их не держат давно обжитые всеми места, и их жизнь, как бутыль после дружной попойки, пуста, и конечно, они не доживут до ста... Но они умеют платить по своим счетам. И они умеют других прикрывать собой, не заметив, что им давно сигналят отбой; и что тот, кто стоит за их слишком прочной спиной, им давно чужой, а может и не был свой, им плевать в слепоте их бешено-горькой любви, и у них не найти решения всех проблем, но когда крышу рвет, как срывает зажимы с клемм, не умея жить, они могут сказать "живи", и когда ты ответишь - "мне больно", скажут - "позволь, моих сил достанет поднять на себя твою боль..." - и для них это вроде доказанных теорем, и ты сможешь ответить им только одно - "Возьми".
Им дозволено чувствовать чуть больше боли, чем всем - Только так они помнят, что были когда-то людьми.
Я такая хрень без вектора, вы знаете. Импульс есть, движения нет - компенсирую отсутствие какой-либо деятельности обычным чтением, правда, в количествах, в десятки раз большем, нежели раньше. Вообще, перемены намечаются, намечаются, намечаются - и не настают. Кажется, я жду июня. В это светлое лето я буду в Украине, меня обещают выгуливать по Днепропетровску, водить на все подряд пляжи и учить украинскому. Мне терять нечего, поэтому, если войду во вкус - с сентября переезжаю в незалежную уже со всеми потрохами. Вещей - один рюкзак, так что остается только оформить двойное гражданство - всего-то, опять размениваюсь по мелочам. Идиотский период жизни: учебы нет, работы нет, вдобавок - еще влюбилась не туда, но это у меня основная профильная деятельность. Хожу по городу в нагло раскрашенных клешах, красной майке и огромных оранжевых наушниках - и сейчас за это придет расплата. Люблю тебя, Урал в апреле - четыре дня назад еще был снег, один день он таял, и двое суток мы имели шикарную возможность почувствовать демо-версию лета. Сейчас асфальт снова покрылся темно-серыми лужами и небо проседает под тяжестью неоконченного дождя - привет, осень, я так по тебе скучала. Завтра, по всем прогнозам, возвращается зима - ну, я даже не особенно против. Снеговика мы так и не слепили.